Временами я как Раст Коул. Курю в одиночестве на балконе, смотрю пустыми глазами в горизонт и думаю о том, что если и возможно какое благо от человечества, то "дружно взявшись за руки, перестать размножаться и сделать групповой суицид".
Но это происходит в те холодные и злые дни, когда морок перед глазами и все, о чем думаю — это выпросить у психиатра рецепт на Парокситин/Рекситин, хрустеть, запивая какао и познавать радости от фармакологии.
Есть такое дело: днем одна девчонка говорит мне: "Ха-ха, ты звучишь как человек, разочаровавшийся в человечестве".
А я ей говорю: "Есть история: у одного мужика есть дочь, больная анорексией. У дочери, помимо диагноза, дохуя и трошки личностных проблем. Дочь притаскивают ко не на порог в феврале и я работаю с ней около полугода. Попутно, под конец нашего небольшого путешествия, я узнаю что ее отец ее аккуратно так растлевает. Но это вытесняется адовым механизмом, происходит тотальное смещение и тому подобное, хэ-хэ. Дочери кажется будто это происходит с ее сестрой (но сестры у нее нет и никогда не было). И дочь только и живет тем, чтобы съебать подальше от родаков. В другую страну. А с отцом нереально ничего сделать: потому что он крупный чел в прокуратуре и факта изнасилования нет".
Далее, я говорю еще: "Есть история, не из моей практики, но коллеги: есть мужик, которому очень нравится тыкать членом в рот младенцу. Безнаказаность тотальная: младенец "ничего не помнит", ничего не скажет и сосет рефлекторно все, что ему суется в рот.
И никто ничего не делает, по факту. Потому что всех все устраивает".
Вера в человечество/человечность — это какой-то рудимент, что временами трепыхается, но все никак не отсохнет.
Возможно, когда отсохнет и отвалится окончательно, я уйду из этой профессии и буду наблюдать за пчелами.
... хотя на самом деле, все это должно было быть не об этом, совсем не об этом.